Мироустройство

Главная цель искусства — не развлекать, не удивлять, а открывать в душах человеческих источники творчества. Если произведение не делает сего, оно не искусство, а поделка ремесленная. В произведении должно быть ощущение присутствия Неба в жизни человеческой. На этот импульс не может не откликнуться душа. И в ней начинают бить родники нерастраченных возможностей ее.

Ищите Господа в жизни и находите, как находили Рублев, Дионисий, Бах, Моцарт, умейте чувствовать неизменное присутствие Бога во всем — и ваше произведение будет волновать душу и спустя столетия. Явные земные дела — ничто по сравнению с работой души человеческой. Господу сии дела земные, направленные на удовлетворение нужд тела, радости не дают. А вот движения души, которые потом воплощаются на бумаге, холсте или в музыкальных гармониях, — это лучшее, что может дать человек Отцу своему Небесному, ибо он творит, подобно Ему. 

Искусство — это модель мира, способная оздоровить его, если души человеческие захотят ее воплощения на Земле. А иначе зачем нужно художественное творчество? Озаряя светом таланта темные стороны жизни, художник обязан тем самым вызвать в зрителе творчество иного, противоположного знака: отталкиваясь от противного, зритель должен внутри себя сам создать модель здорового мира, полного Света. Если этого не происходит, значит, художнику не хватило либо умения его, либо понимания, в чем истинная цель искусства. 

Жанры художественного творчества должны становиться достоянием души, а не разума. Как это возможно, попробуем истолковать на примере живописи.

Пейзаж — это восхищение окружающим человека миром, сотворенным Создателем с любовью и терпением.

Натюрморт — это любование отдельными предметами и их сочетаниями. Элементами натюрморта должны становиться предметы, созданные Господом и человеком: такое сочетание найдет в душе место скорее, нежели если предметы все сотворены человеком. Ибо творческое родство Создателя и создания его более очевидно в натюрморте, составленном из «природных» и рукотворных элементов, а родство с Господом всегда греет душу.

Портрет — это своего рода суд последний над человеком: он должен проявить суть души — сколько в ней Господнего Света заключено. 

Искусство, в коем отражается некая живая жизнь: в живописи — жанровые сцены, в драматургии — пьесы, в литературе — многие формы, описывающие события в их динамическом развитии, — это очень непростая вещь, самая, пожалуй, непростая. Как, не впадая в поучение и наставление, в проповедь и в некое управление, дать модель мира идеального? Ведь цель искусства, повторю, в создании некой здоровой модели мира в душе и сознании зрителя. Эта модель должна возникнуть в душе и сознании художника, а удастся ли ее воспроизвести в зрителе — зависит от степени его мастерства.

Пути достижения желаемого могут быть различны. Но если сам художник ясно представляет себе некий здоровый, ясный, Господом озаренный и одухотворенный мир, то от него требуется лишь единственное: эту мыслеформу положить в основу создаваемого произведения. Или изображение такого «идеального» состояния мира, или глубокая и трагически острая тоска по нему могут воссоздать и в зрителе мыслеформу, заложенную в основание произведения. И если сия мыслеформа возникнет в сознании многих зрителей, то со временем, возможно, она будет воплощена.