Мироустройство

Возможно ли вообще называть некое творение совершенным?

В качестве философской категории совершенство можно определить как точку мимолётной устойчивости в пространстве подвижной бесконечности. Но «точка устойчивости» не остаётся точкой, ибо к ней устремляются бесчисленные мыслеформы, ищущие возможности преодолеть непрекращающуюся собственную изменчивость в окружающей их подвижности.

Модель некого устойчивого энергетического образования влечёт к себе именно те сущности, кои ещё не обладают подобной устойчивостью. Мыслеформа, заведомо готовая к воплощению, должна «свериться» с тем совершенным образованием, которое воплощено, то есть уже доказало свою жизнеспособность, и внести в свою структуру возможные изменения, приближающие её к некому стабильному состоянию. Совершенство с такой точки зрения — это устойчивая жизнеспособность, и оттого приближающиеся к подобному образованию мыслеформы ищут в нём некие черты, послужившие основой его жизнеспособности. Их исследование заключается в излучении. В этом суть процесса: лишь излучая, получаешь взамен некое замещающее излучение, кое можно назвать ответом на заданный вопрос. Такое замещение меняет структуру, как получаемое человеком знание меняет его мировосприятие.

Мыслеформы самосовершенствуются именно таким образом. Универсальные матрицы становятся всё более универсальными. И всё же мыслеформа — в её непроявленном виде — не способна достигнуть совершенства, как бы она к сему ни стремилась, пока не получит воплощения: устойчивость ей придают те энергетические связи, кои стекаются к ней от воплощённых объектов, часто многочисленных. Надеюсь, вы согласитесь, что численность, к примеру, биологического вида зависит от степени его приспособленности к условиям среды обитания — а следовательно, от степени совершенства самого этого существа, этого воплощения творческого замысла Создателя. И чем многочисленнее подобные воплощения, тем устойчивее — а значит, совершеннее — мыслеформа, которая служит их энергетической основой.

Но вернёмся к энергетическому обмену между мыслеформой и совершенным объектом. Пожалуй, в нём последний приобретает больше, нежели первый, стоящий лишь в начале пути, ведущего сквозь пространство взаимодействия противоположных начал. Мыслеформа, претерпевающая трансформации, ищет совершенства в обеих областях, ибо само её существование говорит о неоднородности её состава. И путь сей ведёт в незнакомую даль: она может обернуться и разрушением мыслеформы.

В то же время объект, уже достигший некого совершенства, отдавая в качестве замещающего излучения часть энергетического заряда, поднимается на более высокий уровень, ибо в полученных им новых импульсных потоках содержится и качественно иное нечто, чем совершенный объект прежде не обладал.

Однако при этом «точка устойчивости», усиленная приданными ей извне дополнительными импульсами, становится некой уже неустойчивой опорой. Совершенство оказывается временным: оно обретает дополнительный импульс к саморазвитию, то есть к тому, чтобы превзойти самого себя. Совершенство, получившее такую возможность, перестаёт быть совершенством — в том смысле, что достигнутая устойчивость оказывается переменной величиной: становится возможна ещё большая устойчивость, то есть степень совершенства. Этот процесс и лежит в основании живой бесконечности. Преодоление «конечности», устойчивости и есть великолепный принцип Бытия…

Итак, совершенство в Небе — это понятие, связанное с возможностью быть воплощённым. И любое подлинное творчество — это поиски точки опоры в зыбкой, непрестанно изменяющейся энергетической системе Мироздания. Знание о том, что точка незыблема лишь краткое время, может быть, поможет человечеству, преисполненному неоправданно высокого мнения о себе, встать на путь подлинно высокого преображения.