Мироустройство

Человеческая психика перерабатывает реальность в то состояние её, чтобы реальность стала понимаемой. Так готовят на огне пищу, чтобы она была усвоена. Психика во многом зависит от личного опыта души. При этом опыт обретается не только в течение последнего воплощения человека, но и предшествующих. Оттуда он переносится в виде степени утончённости души, степени проницаемости для внешних впечатлений, степени «нервности» её, то есть чуткости, детальности, избирательности восприятия. Откликаясь на внешние явления, душа каким-то способом реагирует на них, и её реакция, превалируя над рассудочным восприятием, придаёт этому восприятию чувственные оттенки.

Одно и то же явление оценивается разными людьми по-разному: их психика по-своему отозвалась на него. Потому обдумывание этого явления может приводить к совершенно противоположным оценкам. Точки зрения могут совпадать, быть похожими в различной степени или совершенно разниться. Каждое сознание творит собственный миф, и это в любом случае миф, ибо в явление привнесены оттенки личностного восприятия его.

В таком случае возможно ли вообще постигнуть Истину, если восприятие не может очиститься от черт, присущих воспринимающей психической индивидуальности? Имеет ли под собою основание понятие объективности?

Истина в её абсолютной чистоте доступна лишь тому Разуму, который был её творцом, источником. Объективность знания — чисто умозрительное понятие (и уж тем более — в мире ограниченного числа измерений), ибо на всё смотрят субъективно. Но объективность невозможна и в абсолюте, поскольку Высший Разум тоже смотрит на Мироздание — хотя и со Своей, недосягаемой для прочих высоты. Его субъективный взгляд и есть возможная, максимальная степень объективности. А всё остальное постигает мир в меру отпущенных ему свыше возможностей познания.

Максимальная объективность взгляда на действительное событие необходима демиургу Мироздания для полной картины сущего.

Человек, лишь упростив мир до своего понимания, до схемы «Свет — тьма», способен принимать решения, как ему действовать в этом мире. Лишь понимание, хотя бы упрощённое, позволяет мыслящему созданию оправдать своё существование, ибо незачем в Мироздании быть и не действовать. И лишь знание способно дать волю к действию. Примитивно понимаемая объективность не даёт действительной картины происходящего в Мироздании. Существуя в проявленном, телесном мире, нечто имеет своего двойника в антимире. И в сумме эти антиподы дают ноль, то есть небытие, несуществование. Так существует ли нечто объективно?

Изначальный, всепорождающий ноль не исчезает и при бытии Мироздания: сия «пустота» существует в нём в виде потенции самой себя, то есть лишь изменив форму. Так же и Мироздание, максимальная полнота сущего, неизменно таится в пустоте, когда та царствует.

Изменчивость — основа того, что называется незыблемостью и вечностью. Самые твёрдые, прочные, неразрушимые понятия таковы именно потому, что утверждены на изменчивости. Всё застывшее исчезает вследствие истощения свойств. Это фатальная неизбежность. А всё изменчивое, подвижное, развивающееся способно, истощив себя, рассыпаться, но, вследствие той же подвижности, перетечь в иную форму существования…

Итак, для человека, как и для любого другого воплощённого создания, объективность, как идеальное отражение всех сиюминутных свойств рассматриваемого явления, невозможна. Ибо эти свойства изменчивы, и за всеми изменениями ни одно сознание не способно уследить.

Сумма восприятий также не даёт объективной картины — если, допустим, выяснить, как объект, который вам представляется таким-то, видится другому живому существу. Ваши с ним мнения могут оказаться противоположными. Размышления о глубинной природе объекта свойственны лишь человеку, но естественно воспринимаемая живым организмом данность не означает, что оно не имеет мнения собственного. Просто это иной уровень рассуждения.

Человеку следует признать невозможность объективного взгляда и смириться с тем, что любое рассуждение условно в очень большой степени. Необходимо заменить желание судить о мире с точки зрения человека, ограниченного во всех своих способностях, желанием помочь своему сознанию установить верную точку обзора — и вы будете ближе к Истине. Если вы почувствуете себя не познающим субъектом, а объектом изучения, то будете более правы, ибо это положение, может быть, призовёт вас к более нравственному поведению. Почувствуйте себя лишь проявлением некой действительно объективной реальности — той непостижимой целостности, которая управляется законами, установленными единственно способным всё понять Разумом, — и вы утратите тот уже давно уведший вас в сторону от необходимости исследовательский зуд. Познание должно открывать вам Мироздание с такой точки зрения: насколько человечество необходимо этой невообразимой гармонии и целесообразности? Соответствует ли человек, то есть соответствую ли я сам, этим двум определениям? А люди смотрят на окружающий мир с противоположной позиции: насколько он способен удовлетворить их всё более растущие материальные запросы. Человечество требует от Мироздания того, чтобы ему было в нём хорошо, не задумываясь об обратном: нуждается ли оно именно в таком человечестве? Люди думают о Мироздании лишь как о месте собственного обитания, в то время как оно — живой организм, ибо в нём действуют необходимые для возникновения жизни (во всём многообразии её форм) взаимоисключающие начала. И человечество — лишь один орган этого текучего, пульсирующего тела Мироздания.

Если люди осознают это, то, возможно, примут верное решение — соответствовать своему назначению. Ибо от органа, утратившего здоровые свойства, следует избавляться.

 А сам человек — объективная реальность или субъективное представление? Такой вопрос вызовет недоумение у человека: он ощущает себя едва ли не принципом Бытия, едва ли не центром Мироздания и, пытаясь выстроить модель его, основывается на своих догадках. Реален ли человек — вопрос непростой. С точки зрения человека, это не просто реальность, но и самообразующаяся реальность: один рождает другого, и это непреложный факт. Но что «самообразующийся» человек может знать о другой реальности — о принципах собственной жизненности? Плотное тело — это человек? Или же особая невидимая субстанция — душа, вес которой людьми уже измерен? Или соединение двух этих составляющих? Но вещество, материя — это лишь соединение невидимых энергетических частиц. И своеобразие человеческой личности выражается в величинах, недоступных чувственному восприятию. Так что же такое человек?

Выходит, это, в сущности, невидимое существо. Это та объективная реальность, которая при рассмотрении её с иной, не человеческой точки зрения, другое нечто, чем думают люди. Объективность определяется иным образом, отнюдь не чувственно, не при помощи органов восприятия, приданных материальной субстанции, то есть живому телу. Объективность — в её максимальном значении для познающего — это мир энергий, и только он. И потому человек как объективная реальность представляет собою лишь преображённые особым образом потоки энергии. Они состоят из направленных в противоположные стороны импульсных потоков, которые, противостоя друг другу, образуют некую полноту, создают напряжение — источник движения, то есть жизни. Потому человек — живая модель Мироздания, бытие которого основано на том же противостоянии энергетических потоков.

В некий момент освобождаясь от той энергетической реальности, которая для воплощённой на Земле души является лишь оболочкой, кладущей предел её невообразимым способностям в мире невидимом, то есть от тела, душа представляет собою наиболее устойчивое энергетическое образование, которое и есть суть, ядро человеческой личности.

Но для чего душе, коей изначально открыто знание (также в меру её «небесных» возможностей), придаётся вещество мозга, катастрофически ограниченного в его возможностях познания?

Одно человеку дано в полной мере: исторгать из себя тьму, оставаясь при этом живым и мыслящим объектом. Это важнейшее свойство, которого нет у других. Всё, изменяясь, в сути своей остаётся тем, что было. Изменяется лишь форма существования. Человек же уникален. В результате такого прижизненного преображения он становится более себя самого. Чтобы он оставался живым, его дуалистичность основывается уже на ином: не на тех низких вибрациях, кои были приданы ему изначально, но на окружающих его всё более. Вокруг светлеющего существа всё более концентрируется тьма, но тьма иного порядка: она сильнее и значительнее по своим характеристикам. Это недолгое существование в поле чуждых человеческой природе вибраций (ибо жизнь на Земле коротка) делает душу мудрым лучом Света.

Повторимся: постижение истинной сути чего бы то ни было для людей невозможно. Объективности как таковой не существует. И всё же попытка что-то понять опирается на простые и общие способности восприятия, не использовать которые было бы неразумно.

Люди, воспринимая одно и то же, видят, слышат, обоняют, осязают и ощущают вкус почти одинаково. Море — это море, гром — это гром, запах цветка — это запах цветка, камень — это камень, соль — это соль. Понадобилось придумать такой способ восприятия, чтобы объект воспринимался человеком как символ самого себя, иначе понимание между людьми было бы недостижимо. Так же воспринимают объект и иные живые существа: их ощущение его отличается от человеческого, но внутри одного вида оно похоже.

Задайте себе вопрос: чьё видение одного и того же объекта вернее? И если вы неглупы, то неизбежно придёте к выводу: ничьё, и то и другое по-своему «объективны». Органы восприятия и обработки чувственно полученных сведений дают некий «объективный» образ предмета. Ваше чувственное восприятие может быть куда менее тонким, нежели у животного, и даже способность синтезировать, объединять отдельные стороны объекта, то есть получать некий целостный образ его, у животного не хуже вашей. Просто это иной уровень абстрактного мышления.

О масштабах объекта не приходится говорить: каждый судит о масштабе исходя из собственного, принимая себя как меру.

Человеческий разум, опирающийся на ощущения (посредством органов восприятия), анализирует полученное и создаёт образ конкретного объекта. У многих людей он почти идентичен, если их органы восприятия функционируют правильно. Полная характеристика объекта, тем не менее, недоступна человеку, ибо он не способен воспринимать целостно все характеристики объекта: его восприятие ограниченно. Но при всей условности образа объекта он всё же приблизительно верен. Эта приблизительность и называется человеком «объективностью». То есть то, что многими воспринято почти одинаково. «Почти» — ибо всё же не полностью: каждое сознание в большей или меньшей степени опирается на чувственный компонент личности, на возможности воображения, на некое именно собственное определение предмета рассмотрения: он всегда либо волнует, либо оставляет равнодушным. Но в любом случае объективность недостижима. Если объект волнует, его анализ окрашен личным отношением. Если не волнует, то анализ его другими сознаниями (который может быть ошибочен) принимается на веру или отвергается как фантазия, гипотеза, высказанная иной личностью. Верить чужому выводу или нет — дело каждого. То или другое — вопрос выбора, зависящего от психических особенностей человека.

Словом, всякое восприятие не объективно, а условно, относительно, приблизительно. Потому и знание человеческое таково. И с этим обстоятельством придётся смириться как с неисправимым, как с неодолимым препятствием на пути к Истине. Но если человек воспримет собственную ограниченность как необходимое, заданное свойство своего разума, то мифологичность и метафоричность мышления дадут ему приблизиться к Истине на кратчайшее расстояние…