Мироустройство

Вещество — это молекулы, которые состоят из атомов, а те — из элементарных частиц. Таким образом, материя может быть описана как особым способом организованная энергия. Но зачем нужен сей способ организации? И действительно ли материю можно рассматривать как антагониста чистой энергии и называть противоположностью ей?

Смысл материализации в том, что любая энергетическая полевая структура стремится к некому оформлению — более специфического порядка. Поле — это не столь жёсткое образование, оно необыкновенно подвижно и чутко реагирует на изменения любого уровня. А материя — тот способ организации энергетических импульсов, который позволяет подвижность преобразить на время в особого рода стабильность. То есть в некотором смысле материя — это ограниченность движения, подчинённость этого движения такому порядку, при котором возможно более или менее долговременное ощущение сбалансированности. В подобном ощущении нуждается энергетическое образование, пребывающее в состоянии постоянной подвижности, зависящей от внешних факторов. Материализация — суть обретённое постоянство движения, однообразие его, при неизменном основном источнике воздействия.

Состояние некоторого постоянства в мире вечного преображения — важная сторона этого неостановимого процесса, ибо преображение предусматривает временное постоянство. Иначе изменчивость не может быть самою собой, ведь она и есть — переход одной формы энергии в другую.

Материя — не единственная форма, которая противополагается энергетическим образованиям, или потокам, или полям. В некотором смысле противоположной формой можно назвать и преображение энергии в антиэнергию. То, что с нею происходит в момент обретения противоположных свойств, возможно рассматривать как кратковременное пребывание в состоянии ноля. А это означает, что одни свойства и другие, противоположные, в какой-то момент составляют удивительный симбиоз, синтез, единство самое полное, всеобъемлющее, но при этом никак себя не проявляющее. Ноль неоднозначен: это отсутствие и присутствие всего в одно и то же время. Нельзя этого вообразить, но всё же попробуем дать некий образ ноля.

Представим себе небо, освещённое поднимающимся из-за горизонта солнцем. Его самого не видно, но полоска неба над горизонтом чуть посветлела. Символ ноля — это переход ночной тьмы, всё поглощавшей, в свет, который проявляет мир земной как совокупность видимых объектов. Миг перехода от тьмы к свету и есть ноль, а тьма и свет — его взаимообогащающие стороны. Ведь граница между тьмою и светом имеет две стороны: они показывают себя в строгой и неизменной очерёдности. 

Тьма не означает пустоты: она суть полнота невидимого. А свет не означает полноты, ибо озаряет, то есть проявляет оптический эффект, лишь по отношению к материи — особым образом организованной энергии. Между тем «невидимая» энергия в мире столь же реальна, сколь и видимая.

На примере света и тьмы видно, как дуалистично сущее и условно противоположение. Единство тьмы и света в миг перехода от одного к другому — ноль, который всегда и противоположен, и тождествен самому себе, а это трудно понять рассудком, но душа способна это постигнуть. Ибо она делает выбор постоянно, ей знакомы внутренние колебания, и миг перехода от одного возможного решения к другому — вот её ноль, её неограниченная свобода и, одновременно, самое сильное давление ответственности. 

Побуждающим к материализации фактором является для души неопределённость её состояния, желание быть вписанной в более жёсткую и не столь всеобъемлющую систему координат.

Определённость — более лёгкое состояние, нежели миг, когда распахнуто необозримое пространство возможностей, в коем необходимо отыскать очень узкую щель. Душе известно: эта щель оставлена именно для неё Тем, Кто надеется на Своё дитя. На время материализуясь, душа тем самым сокращает пространство поиска своего места — или, иначе, предназначения.

Материализация — та проба себя в неком определённом состоянии, которое даёт возможность энергетическому образованию ощутить себя необходимым Мирозданию. Без воли Разума, контролирующего Мироздание, не происходит материализации. Но люди этой ответственности не чувствуют, к сожалению.

Переход от энергетического состояния в плотное оставляет в душе след — как «выворачивание наизнанку» её прежних представлений, как неожиданное и ошеломляющее «перенаправление», стирание отличий между пропастью и вершиной — не знаю, как выразиться яснее. Душа ощущает себя летящей к вершине и вдруг обнаруживает себя на дне пропасти, из которой предстоит выбираться.

Но путь к вершине — уже определённость. Сосредоточенный и мучительный подъём способен привести к нужному результату.

Именно этот опыт понадобится душе позднее — уже в мире неопределённости, неочевидности…