Мироустройство

Новая мука предстоит человеку, коему открылся Господь в мире: это мука восстановления своей целостности. Для души, изначально открытой Истине, воссоединение с нею — ликование. Но для разума, иное исповедовавшего, мучительна такая перемена основ. Эта мука неожиданна, ибо первое озарение, осиянность Истиной, уходит неизбежно, и человек остаётся наедине с молчанием Неба, Его всегдашней неощутимостью. И вот тут важно испытанное некогда потрясение души прологом новой жизни сделать. Как это, спросите вы, можно осуществить в середине или даже в конце земной жизни? Надо помнить, что время — категория умозрительная и впереди у человека не измеряемая временем возможность воссоединения с Создавшим его, а стало быть — процесс восстановления «главной» целостности человека. Он и начинается с того, чтобы узнавшую Свет Истины душу освободить от узости рассудочных представлений — и тем самым вернуть человека в младенческое состояние узнавания мира земного как отблеска небесного. Трудность жизни — в её повседневной заурядности, преодолеть которую способен тот, кто открыт для неисчерпаемости впечатлений. Всё земное конечно, но духовная область не имеет границ. Ощутивший Бога на какое-то время испытал, понял эту безграничность. Озноб потрясения обернулся радостью, ни с чем не сравнимой. Но то же испытывает и Господь, когда, казалось, потерянная для Него душа вдруг соединилась с лучами, ей несоразмерными: эта душа расширилась и сделалась озарённой тем Светом, который надо было иметь в себе с рождения. По каким-то причинам этого не произошло, и вот душа, запомнившая Свет в Небе, узнала его. Мир перевернулся, у человека появился иной взгляд на него. Прежние впечатления получили новое — истинное — толкование.

Жизнь, посвящаемая тому, чтобы искать в ней потрясение встречи с Богом, уже нельзя назвать повседневно заурядной. Духовная работа, приводящая к искомому результату, даёт человеку и самую большую муку, но и самую главную радость. Ибо миги встречи, узнавания, внезапно вспыхивающей любви и благодарности становятся мигами, когда душа делается иной, более совершенной и близкой к Богу. А что иное, если не воссоединение с Создателем, придаёт смысл бытию души в мучительном телесном мире? Время бездумных радостей сменяется временем их осмысления, они воспринимаются как дары Света — равно как и несчастья получают объяснения. Так разум воссоединяется с душою, и их союз укрепляет человека, во всём заставляя улавливать дыхание — или, иначе, влияние — Небес.

Когда это осмысление — с самой верной точки зрения — становится потребностью постоянной, неотъемлемой частью умственной работы, как бы мучительны ни были поиски, — тогда человек может сказать о себе, что он воистину дитя Господне. Ибо перешло к нему одно из высших свойств Создателя: искать истинный смысл собственной жизни…